Дипломная работа: Особенности перевода метафоры в политическом дискурсе

Содержание

Введение…………………………………………………………………………

Глава 1. Понятие метафоры и механизм ее рождения в политическом дискурсе…………………………………………………………………………
1.1Определение политической метафоры…………………………….........
1.2 Механизм рождения метафоры в политическом дискурсе………......
1.3Функции метафоры и их разновидности……………………………….
1.4Особенности перевода метафор…………………………………………..
1.5 Лингвистическая сущность метафоры………………………………...
Выводы по первой главе……………………………………………………..

Глава 2. Практическая часть……………………………………………......
2.1 Трудности перевода метафорических выражений……………………
2.2 Трудности перевода политического дискурса ………………………..
Выводы по второй главе……………………………………………………..

Заключение…………………………………………………………………….
Список использованной литературы……………………………………...
Приложение № 1………………………………………………………………
Приложение № 2………………………………………………………………
Приложение № 3………………………………………………………………
Глава 1. Понятие метафоры и механизм ее рождения в политическом дискурсе

1.1 Определение метафоры и политической метафоры. Сферы функционирования метафоры

Метафора (от греческого metaphora – перенос) – троп или несколько тропов или механизм речи, состоящий в употреблении слова, обозначающего некоторый класс предметов, явлений и тому подобное, для характеристики или наименования другого класса объектов, аналогичного данному в каком-либо отношении. В расширенном смысле термин «метафора» применяется к любым видам употребления слов в непрямом значении [7, c296]. Классический же словарь Михельсона «Русская мысль и речь» определяет метафору, как иносказание – в переносном смысле сказанное.
Ассоциируя две различные категории объектов, метафора семантически двойственна. В образовании и, соответственно, анализе метафоры участвуют четыре компонента: основной и вспомогательный субъекты метафоры, к которым применяются парные термины (буквальная рамка и метафорический фокус, тема и «контейнер», референт и коррелят), и соотносимые свойства каждого объекта или новых объектов. Эти компоненты не полностью представлены в структуре метафоры, в частности, остаются необозначенными свойства основного субъекта метафоры, составляющие ее семантику. Вследствие этого метафора допускает разные толкования [7, c. 296]. Различают несколько типов метафор: индикативную, когнитивную, экспрессивно-образную, экспрессивно-оценочную; языковую и поэтическую.
Выделим основные признаки поэтической (экспрессивно-образной) метафоры:
- слияние в ней образа и смысла;
- контакт с тривиальной таксономией объектов;
- категориальный сдвиг;
- актуализация случайных связей;
- несводимость к буквальной перифразе;
- синтетичность, диффузность значения,
- допущение разных интерпретаций;
- отсутствие и необязательность мотивации;
- апелляция к воображению, а не к знанию;
- выбор кратчайшего пути к сущности объекта.
Определены и основные характеристики метафоры:
- двуплановость;
- совмещение (окказионального и узуального значения);
- наложение на уже имеющееся нового значения, а также дополнительные специфические характеристики:
- асимметричность (между означаемым и означающим),
- неконгруэнтность (несоразмерность, несовпадение, несоответствие),
- гиперболичность,
- прототипичность.
Интерпретация метафор – это многоступенчатый семантический процесс, состоящий из следующих стадий:
- установление буквального значения выражения;
- сопоставление значения с конспектом;
-поиск небуквального, метафоричного значения между буквальным значением и контекстом [ 3, c. 167].
С точки зрения когнитивной лингвистики метафора – это идеальная модель языкового отображения базового когнитивного процесса – «процесса перелога знаний из одной содержательной области в другую на основе аналогии или ассоциации» [4, c.167]. Обращение к когнитивным категориям (концепт
и сценарий) позволяет детально описать мотивы для метафорического переноса, выявить неоднородность содержания, значимость нестандартного употребления метафоры от экстралингвистических знаний.
Результат последних научных разработок (А.К. Баранов, Ю.Н. Караулов, О.Добровольский, Н.Д. Арутюнова, В.Н. Телия, Г.Г. Скляревская и другие) дают основание считать, что метафора активно участвует в формировании концептуальной картины мира, играет крайне важную роль в интеграции вербальной и образно-чувственной систем человека, а также является ключевым элементом категоризации языка через реализацию художественного концепта [ 4, c. 178].
Если говорить о сфере функционирования метафоры, то при обращении к практической речи бросается в глаза неуместность метафоры, ее неудобством и даже недоступность в целом ряде функциональных стилей. Так, несмотря на семантическую емкость метафоры, ей почти нет места в языке телеграмм, текст которых сжимается отнюдь на за счет метафоризации. Между тем в так называемом «телеграфном стиле» в публицистическом стиле они встречается, и нередко.
Не прибегают к метафоре в разных видах: в законах, в уставах, указах и наказах, всевозможных требованиях, правилах поведения и безопасности, в инструкциях и планах. Присягах – словом, во всем, что должно неукоснительно соблюдаться, выполняться и контролироваться, а следовательно подлежит точному и однозначному пониманию. Естественно, что метафора редко встречается и в вопросах, представляющих собой
требование о предписании, а также в вопросах, имеющих своей целью получение информации. [5, c.235].
Метафора – вездесущий принцип языка. В обычной связной речи мы не встретим и трех предложений подряд, в которых не было бы метафоры. Даже в строгом языке точных наук можно обойтись без метафоры лишь ценой больших усилий: чтобы избежать метафор, в первую очередь нужно их обнаружить.
Политическая среда, как правило, должна быть бедна метафорами. Но, как только центр тяжести переносится на эмоциональные воздействия, что в политической жизни случается чрезвычайно часто, запрет на метафору снимается. Так, когда в речи ультиматум превращается в угрозу, имеющую своей целью устрашение, он может быть выражен метафорически. Сфера выражения эмоций и эмоционального давления вносит, как в обыденную, так и в политическую речь элемент артистизма, а вместе с ним и метафору.
Таким образом, коммуникативную цель ее можно сформулировать так: политическая метафора – это речевое воздействие с целью формирования у слушающего либо положительного, либо отрицательного мнения о той или иной политической единице (политике, программе, мероприятии).

1.2 Механизм рождения метафоры в политическом дискурсе

С когнитивной точки зрения процессы метафоризации – это специфические операции над знаниями, часто приводящие к изменению онтологического статуса знания (неизвестное становится известным, а известное – совершенно новым и тому подобное). Здесь возможны два основных варианта. В первом случае метафора приводит к декатегоризации – старая категориальная сетка разрушается, возникают черты новой, которые совершенно изменяют стандартное представление о фрагменте действительности. Такова, например, функция метафорических моделей в политическом дискурсе по отношению к СССР: ко дну пойдет весь Союз; гигантская лодка, именуемая СССР; союзный поезд и прочее. Во втором типе употреблений функция метафоры заключается в категоризации еще и структурированного концепта, исходно воспринимающегося как довольно абстрактная сущность, плохо поддающаяся рациональному осмыслению. Например, метафоры перестройки – путь преобразований; крутые подъемы и повороты перестройки; перевал в истории страны, корабль перестройки и прочее.
Как с когнитивной точки зрения обеспечивается эффект «наведения» новой категоризации в обоих рассмотренных случаях? В литературе неоднократно отмечалось, что метафора представляет собой сложный когнитивный феномен, возникающий в результате двух смысловых комплексов – содержания (фокуса) источника и оболочки (фрейма) цели. Эти две составляющих метафоры – это знания о мире, а языкознание в традиционном понимании не ставит перед собой цели описания действительности и не обладает соответствующим концептуальным аппаратом. 1
С когнитивной точки зрения процесс метафоризации близок к модели рассуждения по аналогии, в основе которой лежит представление о передаче информации, или знаний между двумя концептуальными областями или полями: источником, или базой, и целью. При этом происходят следующие процедуры:
- выбор подходящего аналога;
- перенос части информации из области источника в область цели;
- порождение сторонних эффектов – следствий из установленной аналогами [6, c. 275].
Для выявления внутреннего строения области источника и цели обратимся к метаязыку фреймов и сценариев. Фрейм – это описание типизированной ситуации, состоящее из слотов. Каждый слот представляет некоторый тип информации, релевантный для описываемого фрагмента действительности.
Релевантность характеристики определяется ее необходимостью для успешной деятельности в выбранном фрагменте действительности конкретной когнитивной системы.
Язык фреймов для описания метафоризации именно потому, что это типичный метаязык представления знаний, который не делает различий между лингвистической и экстралингвистической информацией. При таком подходе метафоризация предстает как совокупность формальных процедур над двумя фреймами. Первый фрейм – фрейм источника, а второй – фрейм
цели. Источниковый фрейм дает название метафорической модели.
Метафорическое значение может основываться, например, на переносе концептуального содержания слота источникового фрейма в одноименный слот целевого фрейма (в сценарии аналогичные преобразования происходят с процедурами). Так, актуальное значение идиомы положить кого-либо на лопатки возникает как результат переноса концептуального содержания слота «результат» фрейма спортивной борьбы в слот «результат» фрейма спора или конфликта. [6, c. 275].
Метафорическое значение когнитивной точки зрения далеко не элементарно. Оно возникает в результате проведения целого комплекса процедур обработки знаний. Так, формирование актуального значения идиомы белая ворона предполагает не только замену содержания слота «цвет» фрейма вороны на нехарактерный цвет, но и последующее взаимодействие источникового фрейма с целевым фреймом человека.
В общем случае процесс метафоризации может сопровождаться весьма сложными процедурами, но состоят они из простых операций над знаками – замены содержания слота, перенесения содержания из одного слота в другой, введение нового слота в другой, введение нового слота во фрейме, уничтожения или элиминации содержания слота или всего слота в целом, свертывания фрейма к одному или нескольким слотам и так далее.
Это позволяет формально описывать процессы метафоризации как операции над знаниями.
Язык фреймов позволяет конкретно узнать, какое содержание переносится и куда. Однако это лишь часть процессов метафоризации. Рассмотрим пример политической метафоры корабль перестройки. В соответствии с изложенной теорией образование метафорического значения должно происходить как результат взаимодействия фрейма источника (корабль) и фрейма цели (перестройка). Состав слотов фрейма корабля более или менее очевиден – корпус, двигатель, команда, капитан и т. д. Однако список слотов целевого фрейма – перестройки – далек даже от первичной структуризации. Кроме
указания то, что перестройка – это новая политика, направленная на изменение общества, сказать ничего нельзя. Куда, собственно, переносить содержание слотов?
Процесс метафоризации, кроме операций над слотами источникового и целевого фреймов, должен включать общее взаимодействие между самими фреймами в целом. В последнем примере плохо структурированный фрейм перестройки попадает в область когнитивного притяжения фрейма корабля, что приводит к структуризации концепта перестройки. Лишь после этого возможно перенесение содержания слотов. [6, c. 278]
Заметим, что мы не в состоянии предсказать, какое содержание в имеющихся слотах фрейма корабля выбирает говорящий для перенесения в недавно сформированные слоты фрейма перестройка. О том, что перенесено, можно судить лишь по тем следствиям из метафоры, которыми пользуется ее автор.
Нельзя предсказать, как далеко простирается фантазия нашего партнера по диалогу. В этом принципиальная особенность метафоры – следствия из нее не поддаются простому исчислению. Когнитивного притяжения оказывается достаточно для воссоздания элементов структуры корабля во фрейме
перестройки, но недостаточно для такого слияния фреймов или растворения
целевого фрейма в источниковом. Такое балансирование и обеспечивает бесконечное богатство следствий.
Балансирование в сфере когнитивного притяжения, обеспечивающего возможность переноса знаний из источникового фрейма, лежит в основе процессов метафоризации. Именно поэтому легко встретить в литературе совершенно противоположные взгляды на сущность и функционирование метафоры.
Источник противоположных утверждений – противоречивая сущность самой метафоры, формируемой в области когнитивного притяжения источникового фрейма. Эффект балансирования в сфере когнитивного притяжения порождает эффект недискретности метафоры.
Как хорошо известно, язык представляет собой дискретный механизм, набрасывающий сетку структуризации на недискретную реальность. Только в процессе категоризации, подкрепленной структурой языка, мы можем из недискретной реальности выделить те или иные объекты. То, что не маркируется лексическими или грамматическими средствами данного языка, носитель языка просто не замечает. С когнитивной точки зрения мы бы сказали, что деятельность носителей языков опирается на разные фреймы или, что в языках мира могут получать лексическую маркировку различные части одного и того же фрейма.
Язык вырабатывает различные способы борьбы с недискретностью мира. Один из них – зависимость лексической и грамматической категоризации от практической деятельности людей. Второй способ – формирование диффузной структуры значения слова, позволяющей более гибко отражать феномены недискретной реальности [6, c. 179].
Однако все это позволяет лишь в небольшой степени учитывать эффекты недискретности действительности. Едва ли не единственным языковым феноменом, вносящим недискретность в дискретную структуру, является метафора. Это возникший в дискретном мире языка фрагмент недискретной реальности. Метафора возникает как недискретная сущность именно в тот момент, когда целевой фрейм попадает в область когнитивного притяжения источникового фрейма. Происходящая далее структуризация или деструктуризация целевого фрейма и возникающие передачи модификации знаний формируют понятийную молекулу, которая и создает эффект недискретности. Таким образом, метафора – это недискретная сущность, создаваемая дискретным инструментом языка, сопоставляемая с жизнью, возникающей из мертвой неорганической материи [6,c. 182]
Эффект недискретности метафоры проявляется, по крайней мере, в следующих особенностях ее функционирования:
в неограниченном множестве следствий метафоры (если, например,
перестройка – повозка, то кучер – Горбачев и так далее);
в непредсказуемости следствий метафоры (например, пассажиры перестройки могут пониматься и как народы СССР, и как республики СССР и так далее);
в способности одной и той же метафоры формировать различные множества альтернатив выхода из кризиса в разных проблемных ситуациях;
в необязательности вывода конкретных следствий в каждом употреблении метафоры – здесь выжжен потенциал вывода, а не конкретное следствие;
в прекрасной сочетаемости метафоры с визуальным рядом, во взаимодополнительности метафоры и визуального изображения;
- в традиционно отмечаемой связи метафор с образами;
- во внутренней противоречивости метафоры.
Аргументативный потенциал метафор персонификации должен рассматриваться в контексте взаимодействующего потенциала метафор вообще. «Метафора – это приговор суда без разбирательства…». Что может стоять за этим афористическим утверждением с когнитивной точки зрения? Использование метафор в процессе коммуникации предполагает некоторую сумму соглашений между участниками ситуации общения. Одно из них для нас очень существенно. Оно определяет связь между фреймом метафорической модели и фреймом объекта понимания: «метафорическая модель (то есть, источникового фрейма) не равен объекту целевого осмысления (целевому фрейму). Сущности, участвующие в процессе метафорического переноса не тождественны друг другу. Например, из метафоры кораблю перестройки не следует, что перестройка – это корабль [7, c. 240].
Кроме того, следует учитывать различие функции конвенциональных и новых, авторских метафор в аргументативном процессе – это совершенно особая форма изучения. Конвенциональные метафоры актуализируют уже имеющиеся в сознании адресата модели приятия реалий, а авторские – создают новые модели, используемые, в первую очередь, в нетривиальных
проблемных ситуациях.
Политический дискурс можно представить как последовательность постоянно переписываемых текстов. Каждый новый текст в этом случае должен анализироваться с точки зрения наличия в нем компонентов – цитаций – важных фрагментов старых текстов. Как показывает анализ, в политическом дискурсе метафоры оказываются наиболее часто циркулирующей составляющей, которая задает не только тему обсуждения, но и ее предварительную оценку, например, парад суверенитетов, война законов и прочее. Их упоминание немедленно отсылает читателя к диахроническому измерению политического дискурса, воскрешая в его сознании вполне определенную политическую ситуацию (например, призыв М.С. Горбачева активизировать деятельность КПСС, актуализируемый метафорой выйти из окопов).
Метафора оказывает большое влияние на мышление человека. В политике метафора – основной «поставщик» альтернатив разрешения проблемных ситуаций. Политическая метафора задает то множество возможных выходов из кризиса, которое далее рассматривается политиков в процессе принятия решения [7,c. 242].
Кроме этого, политические метафоры, особенно те, которые имеют зрительную судьбу в политическом дискурсе, часто дают начало сериям карикатур, основанных на метафорических следствиях.
Визуальный ряд метафоры – это одна из форм ее существования как недискретного феномена, порождающего бесчисленное множество следствий, которые дают начало не только карикатурам, но и новым метафорам. [ 7, c. 242]....