О фразеологии написано множество статей, книг, диссертаций, а интерес к этой области языка не иссякает ни у исследователей, ни у тех, кто просто неравнодушен к слову. Подтверждается точность формулы, высказанной еще на заре века известным датским языковедом Отто Есперсеном, который назвал фразеологию “деспотически капризной и неуловимой вещью”. Сам факт наличия в языке помимо слов целых словесных комплексов, которые иногда тождественны слову, а чаще являют собой уникальный лингвистический феномен, отличающийся яркой выразительностью, образностью и эмоциональностью, служит для нас поводом к тому, чтобы исследовать именно этот раздел языкознания. Однако фразеология как совокупность всех устойчивых выражений в том или ином языке – слишком широкое поле деятельности для такой небольшой работы, как данная.
При выборе направления исследований мы остановились на одном из аспектов – изучении фразеологии новозаветного происхождения. И на это тоже есть ряд причин.
По мнению Д.С.Лихачева, вечными в приложении к историческому времени следует считать непреходящие духовные ценности, относящиеся к сфере религии и культуры. Для русского сознания эти ценности связаны прежде всего с Библией. Библия – одна из величайших книг на земле. Постижение её – процесс бесконечный, протянувшийся на многие столетия. Существует большое количество школ, изучающих Библию, интерпретирующих её содержание, образный строй языка.
Библия, говорил философ Григорий Сковорода, есть “поле следов Божьих Каждый след в символе. Символы, цепляясь один за другой, возводят ползущий разум наш к полноте божественной Истины. Они открывают в нашем грубом практическом разуме второй разум, тонкий, созерцательный, окрыленный, глядящий чистым и светлым оком голубицы. Библия поэтому вечно зеленеющее, плодоносящее дерево. И плоды этого дерева – тайно образующие символы. Когда ум человеческий, приступив к дереву, срывает зрелый плод божественной Истины, “листвие”, окружавшее плод, “паки отпадает в прежнее тлени своей место” ”(Эрн. Вл. Григорий Сковорода. М., 1912).
Библия – это не только “священное писание”, знамя христианства, свод жизненных правил, “явление высшей духовной ценности”, как сказал С. Булгаков, но и историческая летопись, выдающийся памятник литературы. Древнегреческий текст Библии был переведен на старославянский язык. Текст славянской Библии известен современному читателю уже в русском переводе. Но и старославянский, и русский варианты параллельно являются источниками фразеологизмов современного русского литературного языка. Устойчивых сочетаний, афоризмов из Книги книг в нашем языке известно более двухсот. Многие из них имеют хождение также и в других языках у христианизированных народов. Это объясняется тем, что в библейской фразеологии отложился сгусток длительного, уникального исторического опыта. ....

Современное время характеризуется возрастающими темпами научно-технического прогресса, непрерывным увеличением объема и изменением содержания знаний, умений и навыков, которыми должны владеть современные специалисты различных категорий, следствием чего является повышение требований к качеству их подготовки. Не являются исключением и специалисты, чья деятельность касается языков: лингвисты и преподаватели-практики.
Впрочем, лингвистическая дидактика имеет еще один аспект: практическое владение вторым или иностранным языком, приобретаемое в процессе самостоятельного изучения. Появление компьютерных программ обучения языку помогает этой группе пользователей.
Одним из перспективных способов повышения эффективности процесса обучения является его автоматизация, т.е. использование в качестве средства обучения современной вычислительной техники (1). Эффективность использования компьютерной техники зависит от многих факторов. И первым из них следует назвать обучающую программу. Без всякого преувеличения можно утверждать, что она является сердцевиной обучающей системы.
Обучающая программа управляет учебной деятельностью учащегося и выполняет, как правило частично, функции учителя. Она может использоваться как самостоятельно, так и в совокупности с другими методическими приемами.
Таким образом, для современной лингводидактики является актуальной разработка компьютерных средств обучения. В связи с процессами глобализации и ролью универсального посредника, которую играет английский язык, наиболее востребованными представляются программы обучения английскому языку как иностранному. Эти программы составляют предмет нашего исследования. Объектом являются педагогические технологии, лежащие в основе подобных программ. Несмотря на накопленный практический опыт создания отдельных программных продуктов, пока не выделены общие рекомендации для их разработчиков, хотя это позволило бы значительно улучшить качество обучающих программ. Следовательно, это определяет новизну данной работы.
Цель нашей работы – выделение универсальных критериев составления и оценки программ, обучающих иностранному (английскому) языку. Задачи исследования можно разделить на теоретические и практические. К теоретическим задачам относятся обзор литературы по новым методам лингводидактики; выделение педагогических и лингвистических параметров, необходимых для качественных программ обучения языку. Практические задачи лежат в области оценки существующих компьютерных программ обучения английскому языку для русскоязычных пользователей на основе сформулированных критериев; подготовка рекомендаций для разработчиков лингвистических обучающих программ.....

Язык во все времена оставался наиболее яркой идентифицирующей характеристикой этноса. Еще Пифагор для познания нравов народа советовал прежде всего изучить его язык. Столь же неоспорима связь языка с культурой, орудием и ипостасью которой он является [2, с.312]. Идея взаимосвязи культуры и языка относится еще к XVIII веку, но целенаправленное изучение этой проблемы началось только в конце прошлого века. Исследования эти носили больше декларативный характер и вплоть до начала 70-х годов ни в русской, ни в иностранной лингвистике не было достаточно глубоких и обстоятельных исследований, посвященных данной теме.
Однако за последние два десятилетия значительно выросло число работ, свидетельствующих об интересе и стремлении лингвистов к исследованию языковых явлений в широком экстралингвистическом контексте. И если еще совсем недавно признавалось, что обращение к экстралингвистическим факторам свидетельствует о некоторой несостоятельности или «слабости» лингвиста – исследователя, то в настоящее время необходимость изучения языка в его реальном функционировании в различных сферах человеческой деятельности стала общепринятой.
Язык, как известно, хранит увлекательную повесть тысячелетних усилий человека познать и объяснить мир и себя в этом мире. Возможно, поэтому язык теснее всего связан с культурой: он прорастает в нее, развивается в ней и выражает ее.
Первые попытки решения проблемы взаимосвязи языка и культуры находят свое отражение в трудах В. фон Гумбольдта. Язык – это средство общения между индивидами, а культура – определенный уровень развития общества. Язык хранит культуру, передает ее из поколения в поколение. И на основе этой идеи возникла такая наука как лингвокультурология. Это термин возник в связи с работами фразеологической школы, возглавляемой В.Н. Телия, и работой В.В. Воробьева «Культурологическая парадигма русского языка».
Изучение культуры через язык – идея, которая «носилась в воздухе»: о том, что языковой материал является наиболее весомой, часто самодовлеющей информацией о мифе, писали А. Брюкнер, В.В. Иванов, В.Н. Топоров и др. Тем самым лингвокультурология является наукой, способной выработать новую модель, которая должна быть «ориентирована на культурный фактор в человеке». Эта наука – продукт антропологической парадигмы в лингвистике, которая является переключением интересов исследователя с объектов познания на субъект, то есть анализируется человек в языке и язык в человеке, так как, по словам И.А. Бодуэна де Куртене, «язык существует в индивидуальных мозгах, только в душах, только в психике индивидов или особей, составляющих данное языковое общество». Формирование антропологической парадигмы привело к развороту проблематики фразеологии в сторону человека и его места в культуре, ибо в центре внимания культуры и культурной традиции стоит человек. ....

Язык – явление многоаспектное и такое же «древнее, как и сознание» [1]. Он выполняет важнейшую функцию в жизни общества: функцию общения. Непосредственным проявлением живого человеческого общения как акта речевой коммуникации является диалог, в котором наиболее эксплицитно и глубоко реализуется основная функция языка – коммуникативная.
Под диалогом понимается речевое общение двух лиц, обменивающихся по крайней мере, одной-двумя репликами. Диалог все в большой степени становится одним из объектов исследования коммуникативной лингвистики. Для этого есть веские основания: комплексность условий взаимодействия, значение, придаваемое соотношению социальных ролей партнеров, динамика, обусловленная механизмом смены говорящего. Смена говорящего рассматривается как норма межличностных контактов. Это приводит к тому, что главными вопросами рассматриваемой проблемы становятся вытекающие из смены говорящего организация и структура диалога, а также специфические межличностные процедуры. То, что для целого ряда других подходов, прежде всего в рамках прагматики, было лишь фоном и дополняющим полем деятельности, становится собственно предметом исследования.
Актуальность дипломной работы обусловлена необходимостью разработки как общих, так и частных вопросов диалога, одним из которых является структура диалога в художественном произведении, что необходимо для развития лингвистической теории диалога.
Объектом работы является диалоги из художественных произведений, которые дают ценный материал для прагмалингвистических наблюдений.
Предмет исследования – коммуникативно-прагматическая и семантическая структура диалогов в художественных произведениях.
Целью дипломной работы является анализ структуры художественного диалога в русском языке.
Для поставленной цели были определены следующие исследовательские задачи:
– показать основные направления исследования диалога;
– уточнить понятие «художественный диалог», выявить существенные признаки художественного диалога как элемента структуры текста;
– дать лингвистическую характеристику диалогической речи;
– выявить языковую специфику художественного диалога;
– определить сущность и аспекты межрепликовой связи внутри художественного диалога;
– дать типологию иллокутивных видов диалогов, МДЕ (минимальной диалогической единицы);
– определить внешние и внутренние факторы в структуре художественного диалога. ....

Одной из важнейших задач лингвистики является всестороннее изучение взаимодействия языков. В центре этой проблемы – исследование эволюции словарного состава языка в ходе исторического развития под влиянием других языков.
В лингвистике традиционно считается, что естественным и закономерным процессом, сопровождающим контакты народов и их языков, является заимствование. Одним из заметных в составе русской лексики является пласт тюркских заимствований, как отмечают исследователи: «Тесные многовековые отношения с тюркоязычными народами, общность исторических судеб многих тюркоязычных народов с русским народом обусловили наличие значительного количества тюркизмов в русском литературном языке» [1, с. 182].
Проблема изучения тюркско-русских языковых контактов, а именно тюркских элементов в русском словарном составе, имеет давнюю традицию. Лингвистические исследования по Turco-Russia проводились на различном материале (памятники письменности, художественная литература, диалекты, регионы, фольклор, язык СМИ и др.) и в различных аспектах (этимологический, хронологический, фонетический, орфографический, семантический, грамматический, функциональный, сравнительно-сопоставительный и др.). Объектами научных исследований становились тюркские заимствования определенных тематических групп (названия растений, животных, одежды, построек и строительного дела, предметов домашнего обихода, наименования лиц, военная лексика, лексика пищи и др.).
Анализ тюркизмов в лингвографических источниках проводился на следующем материале: на материале исторических словарей (И.Г.До-бродомов, Г.Я.Романова и др.), диалектных (А.Н.Кононов, Л.А.Куба¬нова и др.), этимологических (Ю.Н. Караулов, Н.А.Баскаков, К.Р.Галиуллин, Г.Р.Муратова, Э.В.Се¬вортян, Р.А.Юналеева и др.), иноязычных (иностранных) слов (А.А.Ба¬бин¬цев, А.З.Розенфельд и др.). Тюркские заимствования в составе толковых словарей рассматриваются в исследованиях Г.Н.Асланова, К.Р.Баба¬ева - лексико-семантический аспект, Б.Б.Джапаровой - в составе этнографической и региональной лексики, Н.К.Дмитриева - этимологический аспект, Р.З.Киясбейли - семантический аспект, Н.Г.Михайловской - в составе заимствований из языков народов бывшего СССР и др. [2 -11].
Однако, несмотря на наличие большого количества научных трудов, посвященных тюркским заимствованиям русского языка, как отмечают исследователи, «ощущается недостаток в обобщающих работах и в работах по современному периоду» [12].
Лексическое многообразие состава языка на определенном этапе своего развития, как известно, находит отражение в лингвографических источниках. Наиболее полно эти сведения представлены в толковых академических словарях. Главной задачей данных изданий является объяснение значений находящихся в нем единиц. Однако круг сведений, содержащихся в этих словарях, намного шире. В них дается информация о произношении, ударении, написании, грамматических характеристиках, об особенностях употребления слова, в ряде случаев приводятся устойчивые выражения, этимологические и исторические комментарии. ....

Аᶤктуаᶤльность темы. Сегодня в мире возраᶤстаᶤет интерес к изучению возможности прижизненного формироваᶤния каᶤчественных хаᶤраᶤктеристик мясаᶤ, каᶤк сырья для перераᶤботки [1]. Влияние таᶤких фаᶤкторов, каᶤк породаᶤ, пол, возраᶤст, генетические заᶤдаᶤтки, условия кормления и содержаᶤния животных окаᶤзываᶤет огромное знаᶤчение наᶤ обраᶤзоваᶤние их мясной продуктивности и каᶤчество мясаᶤ. В тоже время имеют место биологические заᶤкономерности раᶤзвития, присущие индивидуаᶤльно каᶤждому виду животных [2]. Этот фаᶤкт подтвердилаᶤ Т.В. Митрофаᶤноваᶤ [3], изучившаᶤя морфологические аᶤспекты формироваᶤния мясности наᶤ примере овец едилбаᶤйской породы. Результаᶤты её исследоваᶤний покаᶤзываᶤют, что наᶤиболее высокой скоростью ростаᶤ хаᶤраᶤктеризуется период раᶤзвития молоднякаᶤ со дня рождения до 4 месяцев, аᶤ с 6 - месячного возраᶤстаᶤ убойные каᶤчестваᶤ животных хаᶤраᶤктеризуются высоким убойным выходом и оптимаᶤльным мясо-костным соотношением. Аᶤвтором предстаᶤвленаᶤ динаᶤмикаᶤ раᶤзвития мышечной, жировой и соединительной ткаᶤней с помощью микроструктурного аᶤнаᶤлизаᶤ раᶤзличных мышц в заᶤвисимости от возраᶤстаᶤ: мышечные волокнаᶤ постепенно утолщаᶤются, примерно к 10 месяцаᶤм происходит уплотнение прослоек эндомизия и перемизия, к 12 месяцаᶤм наᶤблюдаᶤется слипаᶤние липоцитов между собой с обраᶤзоваᶤнием знаᶤчительных прослоек. По даᶤнным Дж. Хэммондаᶤ [4], маᶤксимаᶤльной скоростью ростаᶤ в процессе онтогенезаᶤ облаᶤдаᶤет нервнаᶤя ткаᶤнь, заᶤтем последоваᶤтельно раᶤзвиваᶤются костнаᶤя, мышечнаᶤя и жироваᶤя. Необходимо отметить результаᶤты исследоваᶤний Hankins O.G [5], и Мухинаᶤ Г.Ф. [6], которые покаᶤзываᶤют, что у молоднякаᶤ овец в возраᶤсте трёх месяцев наᶤблюдаᶤется наᶤиболее интенсивный рост скелетаᶤ и мышечной ткаᶤни, после этого наᶤпряжённость ростаᶤ идёт наᶤ убыль, в то время каᶤк процессы жироотложения возраᶤстаᶤют. Обобщаᶤя изложенный М.В. Заᶤбелиной [7] маᶤтериаᶤл, можно констаᶤтироваᶤть, что животные баᶤкурской и русской длиннотощехвостой популяций облаᶤдаᶤют высокой мясной продуктивностью, особенно баᶤкурские овцы, которые хаᶤраᶤктеризуются более высоким мясокостным соотношением во все периоды ростаᶤ. О.В. Ваᶤсенинаᶤ [8] приводит даᶤнные о том, что маᶤксимаᶤльной питаᶤтельной ценностью хаᶤраᶤктеризуется мясо молоднякаᶤ русских длиннотощехвостых овец в 7 месяцев, имея в своём состаᶤве 16,21% жираᶤ и 17,02% белкаᶤ. При этом белковый каᶤчественный покаᶤзаᶤтель раᶤвен 3,30. Г.Аᶤ. Куц, В.П. Соколов [9]; З.К. Гаᶤджиев [10] устаᶤновили, что после отъёмаᶤ от маᶤтерей в 4-х месячном возраᶤсте рост и раᶤзвитие оргаᶤнизмаᶤ ягнят целиком заᶤвисят от условий кормления, 17 уходаᶤ и содержаᶤния.....

В последние десятилетия английский язык характеризуется очень интенсивными деривационными процессами, которые определяются основными функциями словообразования в данной лексической системе. Это, в частности, такие функции, как номинативная, экспрессивная, конструктивная и компрессивная, служащие для передачи нового содержания в необычной экспрессивной, выразительной форме при максимальной экономии (компресии) речевых усилий. Особую популярность при этом приобретает контаминация. Стилистическая отмеченность этих дериватов определяется появлением дополнительного коннотативного значения, включающего такие компоненты, как экспрессивный, эмотивный, оценочный. Среди неологизмов последних десятилетий намечается тенденция к увеличению единиц этого типа. Система языка не является замкнутой, она находится в процессе непрерывного развития.
Словообразование же является одним из важнейших лингвистических механизмов, обеспечивающих бесконечность словаря. Словообразовательный процесс представляет собой речемыслительную деятельность, процесс создания новых номинативных единиц, обеспечивающих в значительной степени все другие виды предлексической деятельности.
Формирование новых слов посредством словообразовательных средств - основной источник пополнения словарного состава языка, среди которых одним из наиболее продуктивных является компрессивное словообразование.
Вопрос о дифференциации неологической, и в том числе окказиональной, лексики представляет собой, пожалуй, один из самых спорных моментов неологии. Для разрешения данного вопроса ученые выдвигают различные критерии, наиболее принципиальным из которых является принадлежность новых единиц языку (неологизм) и речи (окказионализм) (49, 21). Если неологизмы используются в речи как готовый материал, то окказионализмы свободно образуются в речи каждый раз, когда в них возникает необходимость. Окказиональность прежде всего- это нарушение грамматических, словообразовательных, лексико-семантических норм литературного языка (53), что в полной мере отразилось в одном из ее проявлений, рассмотренном нами как контаминация.
Таким образом актуальность предпринятого в данной работе исследования определяется прежде всего тем, что в современной лингвистике явление контаминации не получило достаточного изучения ни в теоретическом плане вообще и в его сопоставительном аспекте в частности. Несмотря на то, что отдельные замечания, посвященные различным аспектам контаминации, стали появляться еще в начале 18 века (48) и научный интерес к ним возник в середине текущего столетия (52), до сих пор современному языкознанию далеко до выработки единства взглядов на природу данного явления и параметров для определения содержания контаминационной единицы. ....

Общая характеристика работы. В выпускной работе предпринят лингвокультурологический, этнолингвистический анализ функционирования заимствованных слов из тюркских языков в грамотках конца XVII – начала XVIII века.
Актуальность исследования.
Вопросы взаимовлияния нескольких народов, результатами которого могут стать как материальные, так и духовные ценности, всегда интересовали исследователей. Как показывают факты, которые в различных языках и памятниках отдельных эпох проявляются различно, русские рано вступили в непосредственные разнообразные контакты с тюркскими народами, которые постепенно крепли. Известно, что многое из того, что переживает народ, отражается в его языке. Мы считаем, что памятники письменности (в нашем случае – грамотки) должны содержать в себе свидетельства о языковом взаимовлиянии, которое происходило с народами в процессе их контактирования. Пока существуют межкультурные связи, будет продолжаться и процесс лексического обмена. Любое лексическое заимствование, независимо от того, из каких источников оно поступает, является свидетельством живого контакта разноструктурных языков.
Именно поэтому, мы предпринимаем попытку исследования языковых заимствований из тюркских языков, опираясь на памятники письменности – грамотки. Ранее данная проблема изучения грамоток в качестве источника заимствований, которые образовались вследствие взаимодействия народов, не изучалась подробно. Это и актуализирует данное исследование, наряду с необходимостью комплексно подойти к этимологизации тюркизмов и их выявлению как особого пласта в русской лексике.
Обзор научной литературы. Нельзя сказать, что данная проблема появилась в лингвистике только в XXI веке. Изучение тюркских заимствований в языкознании имеет длительную историю. Проблеме иноязычных заимствований исследователи уделяют очень большое внимание.
Первой значительной работой по тюркским заимствованиям в русском языке можно считать «Лексикон российский» В.Н. Татищева, где последовательно упоминаются «слова татарские», которые понимаются очень широко, как «северно-тюркские и кавказско-тюркские» [25, 364-374].
Опыт сопоставления русских слов со словами восточных языков относится к 1769 году. В этом году в сатирическом журнале Василия Тузова «Поденьшина» был опубликован список слов русского языка, сходных со словами восточных языков. Среди этих сопоставлений целый ряд весьма удачен (сундук, лошадь, бирюк, камыш и др.), но отдельные слова сопоставляются лишь на основе совершенно случайных созвучий. После этого в XVIII в. были изданы многотомные этнографические и лингвистические работы П.С. Палласа, И.И. Георгии др., в которых отмечались многочисленные случаи заимствований из тюркских языков, главным образом в топонимике [25, 364-374]. ....

Актуальность темы. Существует множество идентичностей (социальная, этническая, языковая, половая, государственная, гражданская, культурная, профессиональная и т.п.), важнейшим признаком которых является язык.
Классическое примордиалистическое понимание идентичности, согласно которому идентичность является данной и фиксированной, не имеет поддержки среди современных исследователей, тем не менее такое понимание остается распространенным практически во всех культурах: считается, что каждый человек может (и должен) быть отнесен в конкретные, неизменяемые категории, особенно в этнические. Согласно приморднализму, этничность - это заданная характеристика, человек рождается уже принадлежащим к определенной этнической труппе, религии, языку, социальным нормам. Примордиализм, как и структурная лингвистика, основывается на категориальном подходе к миру - объективно существуют четко разграниченные категории, и каждый человек принадлежит либо к одной, либо к другой. Опыт исследований последних десятилетий показывает, что идентичность динамична: на самом деле человек не всегда способен четко определить свою идентичность (существует термин “маргинальная идентичность”); одна идентичность меняется на другую (был гражданином СССР - стал гражданином Казахстана; был христианином - стал мусульманином); более того, можно манипулировать идентичностью для политических и иных целей (например, этническая мобилизация, интеграция гражданского общества) или создавать и даже “продавать” новые идентичности (например, советская идентичность) и т.п.
Несостоятельность примордиализма привели к появлению двух других подходов к изучению идентичности: инструментализма и конструктивизма.
Инструментальный подход к идентичности как средству, используемому элитой для признания и получения власти. В этом случае политиками и учеными создается и пропагандируется мифология об этносе и его статусе. В последнее время появились работы, в которых анализируется роль государства в создании этнической и гражданской идентичности, аналогично тому, как описывалась роль советского аппарата и национальных лидеров в формировании советских наций и “советского народа”. Следует заметить, что многие государства создавали этническую, гражданскую, расовую, языковую идентичность, например, посредством манипуляций переписей населения или в процессе выдачи официальных документов. Известно немало случаев, когда этническая принадлежность человека определялась по каким-то предписанным правилам, например по этнической принадлежности отца (а не матери), как это было в СССР; по территории проживания или языку, как во Франции; по определенному количеству крови, как в Германии, где разделение между евреями и немцами было количественным (чтобы считаться евреем надо было иметь трех или более евреев дедушек и бабушек). Практика манипуляции национальности, конечно, влияет на чувства принадлежности индивида ,что и использовалось для определенных политических целей.....

Общая характеристика работы. В выпускной работе предпринят лингвокультурологический, этнолингвистический анализ функционирования заимствованных слов из тюркских языков в грамотках XVII – начала XVIII века.
Актуальность исследования.
Вопросы взаимовлияния нескольких народов, результатами которого могут стать как материальные, так и духовные ценности, всегда интересовали исследователей. Как показывают факты, которые в различных языках и памятниках отдельных эпох проявляются различно, русские рано вступили в непосредственные разнообразные контакты с тюркскими народами, которые постепенно крепли. Известно, что многое из того, что переживает народ, отражается в его языке. Мы считаем, что памятники письменности (в нашем случае – грамотки) должны содержать в себе свидетельства о языковом взаимовлиянии, которое происходило с народами в процессе их контактирования. Пока существуют межкультурные связи, будет продолжаться и процесс лексического обмена. Любое лексическое заимствование, независимо от того, из каких источников оно поступает, является свидетельством живого контакта разноструктурных языков.
Именно поэтому, мы предпринимаем попытку исследования языковых заимствований из тюркских языков, опираясь на памятники письменности – грамотки. Ранее данная проблема изучения грамоток в качестве источника заимствований, которые образовались вследствие взаимодействия народов, не изучалась подробно. Это и актуализирует данное исследование, наряду с необходимостью комплексно подойти к этимологизации тюркизмов и их выявлению как особого пласта в русской лексике.
Обзор научной литературы. Изучение тюркских заимствований в языкознании имеет длительную историю. Проблеме иноязычных заимствований исследователи уделяют очень большое внимание.
Первой значительной работой по тюркским заимствованиям в русском языке можно считать «Лексикон российский» В.Н. Татищева, где последовательно упоминаются «слова татарские», которые понимаются очень широко, как «северно-тюркские и кавказско-тюркские» [25, с.364-374].
Опыт сопоставления русских слов со словами восточных языков относится к 1769 году. В этом году в сатирическом журнале Василия Тузова «Поденьщина» был опубликован список слов русского языка, сходных со словами восточных языков. Среди этих сопоставлений целый ряд весьма удачен (сундук, лошадь, бирюк, камыш и др.), но отдельные слова сопоставляются лишь на основе совершенно случайных созвучий. После этого в XVIII в. были изданы многотомные этнографические и лингвистические работы П.С. Палласа, И.И. Георгии др., в которых отмечались многочисленные случаи заимствований из тюркских языков, главным образом в топонимике [25, с.364-374].
Вопрос о тюркско-русских языковых связях интересовал исследователей в течение всего XIX века. В начале века бурно развивалась «экзотическая» художественная литература из жизни разных восточных народов, преимущественно тюркских, например, башкирские повести «Кузи-Курпяч» и «Алдар и Зухра», кавказские повести А.А. Бестужева-Марлинского [25, с.364-374].
В 1812 году Общество любителей российской словесности при Московском университете выдвинуло конкурсную тему исследования о влиянии других языков на русский, где должен был исследоваться и вопрос о вкладе «татарского языка» (то есть тюркских языках вообще) в русский словарь. Но такое исследование осталось невыполненным [49, с.184]. ...